Сайт Расказов

Он крепко поцеловал ее.

- Не надо. Вы же не хотите сказать...

- Хочу, - произнес он. - Хочу.

- Вы очаровательны, - вздохнула она, - как и ваше ис­кусство. Я всегда это чувствовала. Но...

Он поцеловал ее снова и увлек за собой.

- Миньон...

Питер Хелзи глянул с балкона на раскинувшийся внизу аккуратный парк, разлинованный тропинками, проложенными еще в старые добрые времена Свифта - парк с его живописным ландшафтом и своеобразным очарованием ХУЩ века, - и перевел взор вниз - на поручни ограждения, скалы и длинный, крутой спуск к заливу.

- Как хорошо, - сказал он и вернулся в комнату.

- Хорошо, - повторил я.

Я висел на стене комнаты. Он остановился передо мной.

- Чему ты ухмыляешься, старый ублюдок?

- Ничему.

Справа, из ванной, вышла Бланш, вытирая закатно-розовый нимб все еще влажных волос.

- Ты что-то сказал, милый?

- Да. Но я говорил не с тобой.

Она указала на меня большим пальцем:

- С ним?

- Вот именно. Он - мое единственное удачное созда­ние, и мы неплохо с ним ладим.

Она содрогнулась:

- Чем-то он похож на тебя - только, пожалуй, выглядит позлее.

Он повернулся к ней:

- Ты в самом деле так считаешь?

- Угу. Особенно - глаза.

- Уйди, - сказал он.

- В чем дело, милый?

- Ни в чем. - Он сдержался. - Но скоро должна вер­нуться моя жена.

- Хорошо, папочка. Когда я снова тебя увижу?

- Я позвоню тебе.

- О'кей.

Зашуршали черные юбки - и она исчезла.

Питер не провожал ее до двери. Это было не в ее духе. Он еще немного поизучал меня, затем пересек комнату, остановился перед зеркалом и пристально всмотрелся в свое

отражение.

- Гм, - возвестил он. - Какое-то сходство все же есть - этакая подсознательная тяга к ехидству.

- Конечно, - сказал я.

Он засунул руки в карманы шелкового халата, снова вышел на балкон и взглянул на океан.

- Mater Oceana, - произнес он. - Я счастлив и несчастлив. Унеси мою тоску.

- А в чем дело?

Он не ответил мне, но я знал.

За дверью послышались шаги Миньон. Дверь распахнулась.