04:16 Когда я положил его на место... | |
Когда я положил его на место, я уже любил свою поэму. Она получилась небольшой, во всяком случае, не больше, чем нужно - Высокий Марсианский пока не был моим сильным местом. Помучившись немного, я переложил поэму на английский и благополучно зарифмовал. Возможно, она появится в моей новой книге. Я дал ей имя Браксы. На земле, что окрашена в пурпур под веянье ветра, Там где властвует время, холодного вечера дня, Заморожена жизнь в изначальи своем, но нетленны Две луны, освещающих путь для полета меня… Кот и пес в вечной схватке застыли на сумрачном небе И последний цветок - чаша пламени - клонит свой стебель… Отложив исписанный листок, я проглотил таблетку фенобарбитала: меня шатало от усталости. Когда на следующий день я показал стихи М'Квайе, она несколько раз их с большим вниманием перечитала. - Восхитительно, - сказала она. - Но тут три слова на вашем языке. «Кот» и «пес». Насколько я понимаю, это два небольших животных, ненавидящих друг друга согласно традиции. Но что значит «цветок»? - О, - сказал я. - У вас в языке нет такого понятия. Но вообще-то я имел в виду земное растение - розу. - А на что она похожа? - Ее лепестки обычно огненно-красные. Я назвал это - «чаша пламени». Еще я хотел передать обжигающий оттенок рыжих волос вместе с огнем жизни. У розы защищенный шипами стебель, зеленые листья и непередаваемый аромат. - Мне хотелось бы ее увидеть. - Думаю, это возможно устроить. Я попробую. - Пожалуйста, не забудь. Ты…- Она произнесла слово, означающее то ли пророка, то ли религиозного поэта, вроде Исаии или Локара. - Твоя поэма замечательна. Я расскажу о ней Браксе. Я скромно опустил глаза, но был польщен. Это был день торжества, и я попросил разрешения принести с собой фотокамеру. Мне предстояло скопировать все их книги, а без аппаратуры я не смог бы выполнить работу достаточно быстро. | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |